«ПРИТЯЖЕНИЕ ЗЕМЛИ» КАК ОТЛИЧИТЕЛЬНАЯ ЧЕРТА РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ И ПЕДАГОГИКИ

К 180-летию со дня рождения С.А.Рачинского.                                                

        Люди высокого духа всегда любят землю,

                                                ее жизнедеятельное лоно.                                                               

                                                                         Князь  С.Волконский.

                                                 Весь порядок в какой-либо стране –         

                                                 политический, гражданский, всякий -

                                                 всегда связан с почвой и с характером  

                                                 землевладения в стране.

                                                                          Ф.Достоевский.

                                                 Что такое подлинная культура? Причастие.

                                                 Участие в том, что победило время и смерть.

                                                                         Прот. Александр Шмеман.       

В нашей урбанизированной жизни в последнее время сложилась опасная ситуация, предполагающая нормой оторванность деятелей культуры - да и людей вообще - от живой природы, от земли. Артисты театра, кино, учителя, художники, писатели, музейные работники, ученые различных областей знания – ну какое отношение они имеют к земле? Скорее всего, весьма отдаленное, если только само содержание художественного или научного творчества их не связано напрямую с миром природы.

        При этом язык наш предельно четко говорит о другом: о высоком  религиозно окрашенном пафосе слова «культура» и о неразрывной связи его с возделыванием земли – как о двух сторонах одного явления. Так, согласно современному словарю иностранных слов, корень многозначного слова «культура» -«культ»/ от лат. «почитание»/ является обязательным элементом любой религии, выражается в особых магических обрядах священнослужителей и верующих. Отсюда группа понятий: культовые здания, предметы культа, отправления культа и др. И этот же корень «культ»/ от лат. возделывание/ образует ряд слов, связанных с возделыванием и обработкой земли: культивация, культиватор, культивировать. При этом и само слово «культура» может обозначать « возделывание и обработку почвы, сельскохозяйственных угодий, разведение, выращивание какого-либо растения, а также само возделываемое, культивируемое  растение»(1).

       Когда 100 лет назад с нашим народом случилась беда –мы расправились с религией, низвели труд земледельца до второсортного и даже низкого (по сравнению с трудом в промышленной сфере, в науке, здравоохранении, образовании и т.п.) – тут же омертвело душой, опустошилось, обеднело в смысловом плане и слово «культура». Сейчас оно в основном воспринимается в значении «исторически определенного уровня развития общества, ,.. выраженного в  духовных и материальных ценностях» (там же).

      Тем не менее, наш язык свидетельствует о наличии глубинной и нерасторжимой связи, о взаимопереплетении сверхъестественного (он первичен), земного, природного (он вторичен) и  общественного (он производен от первых двух) смыслов понятия «культура». Только в такой иерархической соподчиненности жизнь этого слова предстает во всей полноте и смысловом могуществе.

     Комфортно обустроившись в городах, с их искусственным освещением, синтетическими одеждой и  пищей, асфальтовым покрытием дорог, бетонными перекрытиями жилищ, мы уже не соучаствуем в тех процессах жизни, которые первичны в нашем бытии: мы не возделываем урожай, не следим закаты и восходы солнца, не переживаем засуху как стихийное бедствие. Казалось бы, хорошо, нет хлопот. Но таким образом мы становимся в принципе не  расположенными  воспринимать и любые другие свидетельства разлада с Творцом мира, которые посылаются нам. Мы закрылись для жизни  вечной! И вот они –плачевные  последствия. О кризисе в изобразительном искусстве свидетельствует выдающийся деятель современного искусства А.Кончаловский (документальный фильм «Монолог в 4-х частях»). Одну из причин он видит в отрыве современных художников от земли. Эталон красоты – это мир природы, его краски и формы, его образность. Его дед, художник П.П.Кончаловский, даже вывел  в свое время новый вид сирени – такой органичной была связь его с миром растений, цветов. Образ влажной цветущей сирени пронизывает многие произведения великого русского композитора С.Рахманинова…

      Кризис поражает вообще всего человека. По данным исследований сотрудников института мозга Бехтерева, современный десятилетний вполне успешный по школьным меркам подросток демонстрирует примитивный и бедный уровень развития мозговых функций по сравнению со своим сверстником из дикого африканского или азиатского племени, находящимся все время в состоянии интенсивного общения с природой (на охоте, на рыбной ловле, на огороде и т.д.). Современная внеприродная цивилизация формирует так называемого одномерного человека – усредненного, упрощенного. (Книга Г.Маркузе «Одномерный человек» давно и широко известна в мире: примитивный потребитель «благ» цивилизованного общества, пленник комфорта, бытовых удобств, острых и грубых ощущений – таков узнаваемый облик нашего современника). Выдающийся американский православный богослов 20 века Серафим Роуз писал о том, что символом американской беззаботной жизни, падкой до развлечений и самообожествления стал Диснейленд. Он называл мышление американцев «диснейлендовским», то есть на уровне примитивных детских мультфильмов о стране чудес. Вся жизнь такого человека превращается в поиск «утех», что было просто немыслимым еще и в первой половине ХХ века. «Человеку прошлого века наше бытие – с телевидением, развлечениями, парками, рекламой, кино, музыкой да и вообще со всей культурой – показалось бы прозябанием идиотов, полностью потерявших связь с действительностью. Мы же…плывем по течению, принимаем все как должное»(2, с. 768-769).

     Размышляя далее в этом ключе, можно – нужно! – смело утверждать, что все дело в правильном и неправильном,  истинном или ложном наполнении понятия «культ» как священнодействия, той и не той религиозной традиции, живущей в конкретное историческое время в обществе.

     И далеко ходить за примером не нужно. Сравним советское время с  его подчеркнутым превознесением силы, самостоятельности, самодеятельности и мощных технических возможностей человека – преобразователя мира и «классику жанра» - православную культуру, вдохновляемую литургической жизнью христианской православной церкви.

      С первых лет советской власти декларировалось агрессивное наступление человека на природу с целью ее полного покорения. (3)  Поэты и писатели  задавали тон.

                    Мы стали опытней и мудрей

                    На целый сталинский век.

                    От нас зависит судьба морей,

                    Судьба лесов и рек.(Л.Лиходеев)

Или так:   

                    С музыкой и песней, не таясь,

                    Мы берем богатства у природы –

                    Так, как брали и как взяли власть

                    В Октябре 17-го года. (Я. Смеляков)

И так:        

                     Строй во всю трудовую прыть,

                     Для стройки не жаль ломаний!

                     Если даже Казбек помешает –

                                                                    Срыть!

                      Все равно не видать в тумане.

                                                         (В.Маяковский)

Борьба с природой была возведена в ранг коммунистического творчества!

Начали с воспитания потребительского отношения к природе у школьников. С 1930 года журнал «Юный натуралист» переименовали в «Юный колхозник». С1934 года Центральная станция юных натуралистов стала именоваться Станцией юных опытников сельского хозяйства. В 1930-м году П.Бенюх в журнале «Вожатый» №6  писал: «Юннатское движение не только не является массовым, но охватывает по-преимуществу лишь интеллигентские (классово чуждые) слои детей. Пролетарской же детворе юннатское движение, как правило, чуждо. Не стремление массы детворы к борьбе за власть человека над природой, за покорение природы интересам трудящихся, а отвлеченное «аристократическое» сюсюканье над букашками и тараканами – вот 12-летний путь юннатского движения» (там же).

          Одновременно поднялся девятый вал грандиознейших природонасту-пательных дел: орошались пустыни на юге страны, осушались болота в центральных землях, плотины ГЭС каскадами перегородили Волгу, Днепр, Енисей; целлюлозный комбинат в течение десятилетий сквернил химическими стоками чистейшие воды Байкала; селекционер Сосновский вывел кормовой борщевик, который как злокачественное образование поразил сельскохозяйственные угодья во всей центральной России; чуть было не повернули вспять северные реки, но началась перестройка, и рынок стал диктовать новые ценности жизни.

     При этом атака на природу, длившаяся почти век, не прекратилась. Она, как миллиарды осколков зеркала в сказке о Снежной королеве, поразила сердца многих людей и теперь под видом бизнес-проектов творит свое черное дело. Природа по-прежнему в опасности!

      Путь ее спасения один – через одухотворенное сердце человека. Пока не возродится в наших сердцах благоговейное, почтительно трепетное и заботливо деятельное отношение к природе как к лаборатории жизни Творца всяческих – БОГА – мы не преобразимся, не возродимся сами в лоне природы, частью которой являемся, и не сможем ничем помочь исчезающим видам растений и животных, загрязненным озерам и рекам, напоминающим свалки мусора побережьям морей.

      Тут уместно вспомнить примеры чудесного преображения природы в области влияния православных монастырей. Например, ученые исследовали влияние колокольного звона на окрестную природу. Было установлено, что в радиусе до десятка километров от монастыря исчезают болезнетворные микробы и вирусы, из этих мест уходят ядовитые змеи. В условиях севера начинают плодоносить возделываемые монахами фруктовые сады. Вот как описывали современники высочайшую садоводческую культуру в монастыре на острове Валаам. Холодная Ладога, север, скалы, а на них – чудо-сад. «Двадцать лет трудился здесь монах Гавриил, землю таскал на камень плешивый, все сам насадил… На каждой яблоньке, может, десятка по два сортов родится трудами отца Никанора. Награды имеем за яблочки, медали золотые.  А цветов-то сколько!… У нас по озеру в июне-месяце льдинки еще похаживают, а уж сады цветут- благоухают», - так рассказывал молодому Ивану Шмелеву- будущему писателю, посетившему остров Валаам в начале 20 века, один из его насельников . (4, с. 230-231)

      Монастырская культура рачительного и бережного обращения с землей была образцом для простого крестьянина-земледельца. Он творил жизнь в ладу с Богом, с природой и со своей собственной душой. Очень правдиво и выразительно написал об этом в своих очерках по народной эстетике крестьян северных областей России выдающийся отечественный прозаик Василий Белов. Свое произведение он назвал лаконично: «Лад». Был отмечен за него Государственной премией СССР. Он писал именно о ладе, а не о разладе русской крестьянской жизни, о том, что народная жизнь была цельной, здоровой, упорядоченной и устойчивой. «Все было взаимосвязано, и ничто не могло жить отдельно или друг без друга, всему предназначалось свое место и время. Ничто не могло существовать вне целого или появиться вне очереди. При этом единство и цельность вовсе не противоречили красоте и многообразию. Красота находилась в растворенном, а не в кристалличе- ском, как теперь, состоянии» (5, с.4)

     Сама жизнь человека в гармонии с природой, в природе – лечебна, целительна для его души. Русский классик С.Т.Аксаков писал: «…на зеленом цветущем берегу, над темной глубью реки или озера,… под шатром исполинского осокоря или кудрявой ольхи, тихо трепещущей своими листьями в светлом зеркале воды,… улягутся мнимые страсти, утихнут мнимые бури, рассыплются самолюбивые мечты, разлетятся несбыточные надежды»(6, с.538)

     Как низко мы пали в своем безбожно разбойничьем отношении к природе, свидетельствует сравнение нашего образа жизни с жизнью людей в…первобытных племенах. Например, аборигены Австралии как святыню своего бытия хранят древние наскальные рисунки, на которых, по их убеждению, запечатлено далекое прошлое их предков. Один из сюжетов таков: Остов Великой Жены-Прародительницы изображен в виде совокупности множества мешочков-кармашков, внутри каждого из которых содержался маленький детеныш человека (наподобие сумчатых). Каждого из деток в свое время  Она поместила (вживила. укоренила) в землю, на отдельный участок земли – так началась человеческая история племен австралийских туземцев. ( Док. фильм «Великое расселение человека. Австралия. », показан по телеканалу «Культура» 19.03.2013 г.)

      Что интересно, подобное знание о фундаментальном значении факта частной собственности на землю в биоценозе человека как вида было знакомо до революции многим лучшим русским людям – образованным и необразованным. Ф.М.Достоевский писал : «Русский человек с самого начала и никогда не мог и представить себя без земли. Земля у него прежде всего, в основании всего, земля – все, а уж из земли у него и все остальное, то есть и свобода, и жизнь, и честь, и семья, и детишки, и порядок, и церковь – одним словом, все, что есть драгоценного».

      Показательна в этом смысле судьба декабриста князя С.Г.Волконского. «Еще в Чите он пристрастился к огородничеству. Его овощи и цветы славились по всей округе. В земляной работе он находил упоение. Люди высокого духа всегда любят землю, ее жизнедеятельное лоно; для них земля есть осуществляющая материя, - то дело, без которого вера мертва. И в свою очередь,  люди земли больше всех других рабочих способны чувствовать духовность. Какой рабочий чувствует красоту так, как чувствует ее садовник?… Сергей Григорьевич глубоко это чувствовал, что любил не только землю и то, что она родит, он любил и тех, кто на ней работает. Он охотно бросал книгу, чтобы пойти на базар поговорить с мужиками. Крестьяне – это была его слабость.»(7,с.94) И вот что еще пишет о нем в своих воспоминаниях его внук: живя в старости в поместье своей дочери Вороньки на Украине, он имел свой собственный огород, в котором работал. «Огород его был разбит на открытом месте, ничем не обнесен, но была поставлена калитка, и он никогда иначе не входил, как через калитку, и ключ от калитки носил при себе. В этой мелочи ясно чувствуется взгляд С.Г. на собственность. Плодородие земли, процветание хозяйства, улучшение быта были для него нераздельно связаны с принципом собственности». Он полностью разделял изречение английского мыслителя Джона Стюарта Милля: « Дайте человеку кусочек пустыни в собственность, он через десять лет превратит его в цветущий сад. Дайте ему цветущий сад в десятилетнее пользование, он превратит его в пустыню.» (там же, с.126) Опять же все дело в иерархии отношений с высшим началом мира и с миром. Если душа обрела Бога, то ей под силу будет преобразовать пустыню в цветущий сад. Если же душа мертва – все усилия тщетны.

      Безбожная душа слепа, глуха, воинственна, вся горит пафосом разрушения, потому что, как сказано в Священном Писании, «Любовь от Бога; и всякий любящий рожден от Бога и знает Бога; … потому что Бог есть Любовь».(1 Ин. 4. 7-8). Этим все объяснено.

      Только Церковь и природа во взаимодействии, взаимопроникновении и взаимовлиянии способны животворить хладные людские сердца. Потому что Бог через свои творения являет себя миру. Природа в этом ряду стоит на одном из первых мест.

       Современный человек не имеет возможности созерцать «дела Господни», которые помогают верить в Бога. Человека поглощают города-гиганты, огромные здания или шум предприятий. Он удален от природы, удален от творения Божия. Кругозор современного человека охватывает лишь ограниченное число своих собственных творений. Поэтому он отходит от Бога и постепенно теряет веру.

     К.Д.Ушинский так же, как и многие его современники боготворил природу и высоко оценивал ее возможности в деле воспитания высокого строя души человека. «Странно, - пишет он, - что воспитательное влияние природы, которое каждый более или менее испытал на себе, которое с такой живостью выражается в каждой вымышленной или истинной биографии, так мало оценено в педагогике». В своих «Воспоминаниях об обучении в Новгород- Северской гимназии» он пишет о своих детских впечатлениях так: «Но как оживлялась и наполнялась впечатлениями жизнь моя, когда приближалась весна: я следовал за каждым ее шагом, за каждой малейшей переменой в борьбе зимы и лета, тающий снег, чернеющий лед реки, расширяющиеся полыньи у берега, проталины в саду,…прилет птиц, оживающий лес, шумно бегущие с гор ручьи – все было предметом моего страстного недремлющего внимания, и впечатления бытия до того переполняли мою душу, что я ходил как полупьяный (путь маленького Константина в гимназию пролегал по берегу реки и занимал около полутора часов в один конец – О.Б).…Разве я не был страшным богачом, миллионером в сравнении с другими  детьми, запертыми в душных стенах пансиона? Какие впечатления могут дать им взамен этих живых, сильных, воспитывающих душу впечатлений природы?! После уже будет поздно пользоваться ими, когда сердце утратит свою детскую мягкость,  а рассудок станет между человеком и природой. Странно, что воспитательное  влияние природы, которое каждый более или менее испытал не себе, которое с такой живостью выражается почти  каждой вымышленной и истинной биографии, так мало оценено в педагогике. Если бы люди, располагающие судьбой детских поколений, яснее припоминали свое собственное детство, то, вероятно бы, столичные учебные заведения, вместо того чтобы более и более скопляться в столицах и больших городах, мало-помалу переводились бы в лучшие местности страны». (8, с.315)

       15 мая 2013 года исполнилось 180 лет со дня  рождения, а годом раньше – день в день – 110 лет с момента  кончины известного отечественного педагога и общественного деятеля Сергея Александровича Рачинского.

       Племянник поэта Е.А.Баратынского, друг композиторов Ф.Листа и П.И.Чайковского (он посвятил Рачинскому 1-й струнный квартет), постоянный собеседник известного европейского публициста Лассаля, писателя Л.Н.Толстого, обер-прокурора Святейшего Синода русской православной церкви К.П.Победоносцева, а также К.С.Аксакова, А.С.Хомякова, немецкого ученого А.Гумбольта, философа В.В.Розанова и многих других известных европейцев и русских, Сергей Александрович Рачинский  представляет собой по сути единственного в истории России педагога, который своей жизнью воплотил идеал верующего человека и одновременно интеллигента (ученого в профессорском звании!), служившего родному народу в звании простого сельского учителя. И это был акт его добровольного выбора, который особенно значим для нашего и того времени, когда все силы сторонников так называемого развития России сконцентрировались в едином порыве: оторвать людей от земли и запустить их на траекторию космополитических блужданий (в литературе постепенно оформлялся  романтический образ босяка-бродяги, пролетария, революционера в ранних рассказах Горького и других писателей).

     Когда исполнилось десять лет со дня смерти С.А.Рачинского, в журнале «Народное образование» (1912, №11) А.Красиков написал, что все, кто был знаком с ним, поражались его душевной чистотой и «таинственностью», он покорял «неожиданностью своих поступков, так они были необычны, непохожи на все другие и так глубоки по своему смыслу».(9, с18)     С.А.Рачинский драгоценен нам тем, что являет собой образец личности, освоившей высоты учености: он в числе первой фаланги  московских юношей окончил Дерптский университет, далее служил в Московском университете, заведовал кафедрой физиологии растений, учил студентов, снискал их преданную любовь и уважение. Во время студенческих волнений был в ряду других известных профессоров отстранен от должности, запрещен к служению. Так судьба готовила ему особый путь и совсем другую известность. Эту свою высшую академическую умность и ученость Сергей Александрович использовал с блеском совсем на другом поприще –он стал простым (какое многотрудное слово!) сельским учителем, чтобы дать образование, говоря словами Л.Н.Толстого, «всем тем Пушкиным, Остроградским, Филаретам, Ломоносовым, которыми кишит каждая сельская школа». Он мог вернуться в университет, подобно своим коллегам-ученым, которых простило правительство и разрешило снова преподавать науки, но не вернулся – так сильно было притяжение земли и судеб тех, кто жил на земле, трудился, являя собой настоящую основу всякой государственности.

       И начались дни страды! Началась тяжелая подвижническая жизнь: местом обиталища С.А.Рачинского стала небольшая комнатка в сельском здании школы, расположенной  вблизи родового дома в селе Татево; круглосуточное присутствие вблизи детей, преподавание им основ грамотности, арифметики, закона Божия; строительство новых и новых деревенских школ по всей округе (за 10 лет Рачинский израсходовал на образование в Бельском уезде денег в 13 раз больше, чем земство и в 32 раза больше, чем Министерство народного просвещения, то есть более ста тысяч рублей); участие в воскресных и праздничных службах в расположенной напротив школы церкви во имя Святой Живоначальной Троицы, воскресные евангельские чтения и беседы с учащимися и сельчанами, паломнические путешествия с детьми по святым местам (в Нилово -Столобенскую пустынь на озере Селигер); издание педагогической литературы в помощь сельским учителям («Сельская школа», «1001 задача устного счета» и др.); общественные инициативы в созданном им всероссийском обществе трезвости. Сергей Александрович показал со всей убедительностью всем горячим душам в тогдашней России  (это имеет непреходящее значение и для нашего времени!), что для того, чтобы  участвовать в просвещении народа, «необходим личный подвиг, бесконечно тяжкий, до смешного скромный и потому ВЕЛИКИЙ» (9, с.144).

     Славянофил по убеждениям, он разделял взгляды создателя Словаря живого великорусского языка В.И.Даля, высказанные последним в письме к издателю А.И.Кошелеву о том, что русская жизнь устроена по-особому в сравнении с жизнью западной. Русский мужик, отправляясь зимой на заработки в места отдаленные или занимаясь в своей деревне каким-либо ремеслом (гончарное, сапожное, тележное, плотницкое и проч.), никогда при этом не порывал с землей. «Никто в свое время не познакомился близко с этим порядком, никто не изучил его, -негодует В.Даль, - пришла пора, когда сочли необходимым ввести у нас в больших размерах фабричное производство, и его перенесли целиком с Запада, следуя одним указаниям науки, составившейся на тамошних данных. Основались большие фабрики, потребовавшие постоянного присутствия в столицах сотен тысяч работников, кои, отстав вовсе от кола и двора, сделались бездомными скитальцами и мало чем уступают шатущим бобылям, коих называют за границей пролетариями и пасутся, как огня.»(10, с. 77-78).  

      Почему важно говорить и писать  об этом сейчас?

      Во-первых, потому что выше описанная ситуация стала нормой и русской жизни тоже, вовсе не исчерпав своего разрушительного потенциала. Современный человек смотрит на землю как на место произрастания «миллионов тонн зерна», которое в мгновение ока собирают в закрома родины умные машины, называющиеся комбайнами, и что лично ему (высококлассному программисту, юристу, экономисту, артисту и др.) до этого никакого дела нет. При этом современный человек  не осознает, что НЕЧТО, ушедшее вместе с благоговейно-религиозным отношением к земле, не восполнимо ничем и грозно проявляет себя в нестойких сожительствах, отдаленно напоминающих семью, в ничтожно малом количестве производимых на свет  детей, которых с легкостью бросают на произвол судьбы незадавшиеся родители, в бесприютной одичалой старости людей, в смолкнувшем смехе, в иссякшей радости быть, жить, творить…В то время как, живя на земле, человек вьет гнездо – свою родовую усадьбу – как птица, и она формирует его цельность, семейственность, дает устойчивость в жизни, ощущение полноты бытия, исполненности своей судьбы. Совершенно прав поэт А.Вознесенский, сказавший: «все прогрессы реакционны, если рушится человек».

     Во-вторых, нужно помнить, что мир земли: природные воды, воздух, небо, растения, животные, птицы  - являют собой видимый тварный Божий мир, лабораторию Творца всяческих. Апостол Павел в послании к римлянам пишет: «Ибо невидимое Его, вечная слава Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы»( Рим. 1,20).В Псалтири читаем: «Яко возвеличишася дела Твоя, Господи, вся премудростию сотворил еси, исполнися земля твари Твоея» (Пс.103,24). Человек призван к соработничеству с Богом.  Он и сотворен как помощник Его! А это значит, что он должен со-переживать с Богом каждый новый день, смену суток и времен года, напитываться исподволь открывающимися ему тайнами бытия. Все святые использовали эту возможность проникать в глубины тварного Божьего мира через наблюдаемую жизнь природы, погодные явления, повадки живых существ. Имея высокое духовное устроение, они старались жить уединенно вдали шумных городов, их многолюдных площадей и торжищ. Об одном из таких святых написано: «Две книги читал святой Стилиан, живя  в пустыне, – книгу природы и Священное Писание». (11)

      В-третьих, обезбоженная наука  опасна тем, что превращается в ценность в себе, а творящие ее ученые – в сообщество фантазеров и мечтателей, потерявших ориентиры реальности, но азартно препарирующих материальный мир, данный нам в ощущениях, аналитическим скальпелем. Современная школа все больше превращается в настоящую фабрику грез. Помните, как говорит о главном своим ученикам сельская учительница словами актрисы Веры Марецкой в одноименном всенародно любимом  художественном фильме? –  «Я научу вас мечтать!» - Вот и заполняется сознание учеников в течение долгого десятилетия схоластическими концепциями, умозрительными теориями той науки, которая родилась в недрах экономического материализма,  где все  - и человек в том числе – всего лишь вещь или капитал, средство для получения прибыли, а еще лучше, если сверхприбыли. Как же все это мало связанными с законами Жизни вечной!

     Об этом  - философский труд С.Н.Булгакова «Философия хозяйства»  (впервые издан в Москве в 1912 году): если человек возвысит хозяйственный акт на земле до бытийных высот, освободит хозяйственную деятельность из прагматических тисков рыночных законов получения сверхприбыли и обогащения, то в таком обществе и наука будет оживлена и  возрождена, поставлена на службу жизни вечной.

      Высочайший подвиг Сергея Александровича Рачинского заключается в том, что он, профессор ботаники, благоговея перед каждой травинкой, каждым растеньицем, жизнь положил на то, чтобы возрастали в человеческом достоинстве будущие сеятели и хранители земли русской– крестьянские дети. Он соединил мир дольний и горный, поднял землю до небес и науку подчинил служению вечности.

     Его еще при жизни упрекали в  измене прогрессу. Но что из себя представляла тогда так называемая прогрессивная молодежь? Очень емко изобразил ее в своих воспоминаниях уже упоминавшийся в нашей статье внук декабриста С.Волконского: Мария Николаевна Волконская много сил в свое время, живя еще в сибирской ссылке, приложила к воспитанию сироты Вани Мальнева. Он вырос, закончил известный в те времена Горыгорецкий земледельческий институт и управлял имением Волконских Павловкой. Он был типичным нигилистом, выведенным в образе Базарова в повести И.С.Тургенева «Отцы и дети». «Хорошо помню товарищей по институту, приезжавших к нему, помню споры родителей с этой нечесаной молодежью. Тогда были в моде длинные волосы, косоворотка; девушки стригли волосы, носили синие очки, как будто нарочно уничтожая все признаки женственности. Грустное впечатление производила эта молодежь во цвете лет и без всякого душевного расцвета….Что меня еще поражало в них, это их безразличие к природе. …Для них природа была нема. Они гуляли по лесу, по степи, по саду, по парку, смотря себе в ноги, как будто обронили что и искали. Незнание природы меня изумляло; они не могли отличить овса от пшеницы. И это не потому, что они были городские жители. Нет, я знал учительниц сельских, фельдшериц, всю жизнь проведших в деревне, которые не отличали тополя от ольхи. Лучшие виды природы, как и произведения искусства, проходили мимо них или, вернее, - они проходили мимо, и дивные закаты солнца горели и сгорели без них, не для них…. Из них вышло поколение, к жизни мало пригодное. В науке они не оставили следа, в искусстве они были еретиками, в живописи они дали передвижничество, в литературе гражданскую скорбь…. Это поколение было лишено творческой силы. В них было слишком много желчи, слишком много злобы, слишком мало, а то и вовсе, пожалуй, не было любви. Только любовь дает творческую силу, ненависть способна лишь разрушать. В самом народничестве было меньше любви к народу, нежели ненависти к тем классам, которые были не народ» .(7,с. 118 –120)

     А вот, для сравнения, как выгодно отличались от прогрессивной молодежи воспитанники С.А.Рачинского. Посетители татевской школы всегда удивлялись их благонравию, особой духовной зрелости.  Некий господин Тандевский, например,  писал: «Что-то в высшей степени привлекательное разлито в том сочетании искренней религиозности и русского простодушия с сознательным взглядом на все окружающее…Бодрые, веселые, открытые, сознательные молодые лица внушают к ним глубокие, искренние симпатии, а их любовь и постоянная готовность крестьянствовать, их смирение и преданность своей родной среде еще более привлекают к ним симпатии»(9, с.197). Школа давала возможность им развиваться и духовно расти также и в условиях самоуправления, включавшего работы по самообслуживанию, в саду, на пришкольном огороде.

      Зрелый и опытный человек, этот сельский учитель понимал, что взирать на этот видимый мир, нужно подобно апостолу Павлу, «как бы сквозь тусклое стекло, гадательно» (1 Кор.13,12), потому что реальность, данная нам в ощущениях, суть зеркало и загадка иного мира, действительного, вечного. Материалисты же смотрят на этот мир глазами человека незрелого и неопытного, то есть как на высшую реальность, единственно возможную. Вот почему С.А.Рачинский считал, что земские школы (как правило, обустроенные просвещенными материалистами), весьма популярные тогда в России, представляют для нее огромную опасность (что и случилось, как это ни горько признать). Он же отстаивал необходимость образования будущих учителей непременно при монастырях и обсуждал это с К.П.Победоносцевым. Какая верная мысль! Будем надеяться, что она станет руководством к действию для современных педагогических управленцев. 

      С.А.Рачинский, трудясь волею судьбы в провинции, своей педагогической и просветительской деятельностью в крестьянской среде оказался более нужным истории, чем если бы он оставался профессором ботаники в Московском университете.

       Так до сих пор и стоят в селе Татево друг против друга  - как бы предназначенные друг для друга - Церковь и школа, как два крыла души человеческой, готовой к набору жизненной высоты. Окружающая прекрасная и таинственная природа призвана завершить действие таинств Божией Благодати, преизливающейся в ходе литургического служения в церкви.. Сокровенное общение с природой является своего рода продолжением литургии. И эта литургия не прекращается никогда, покуда жив человек, если только мы сознательно не лишим себя этого, замуровавшись в асфальтово-бетонные, неоново- нейлоновые коконы городов, обеспечивая себе так называемое городское комфортное проживание-прожигание  - увы! -такой короткой нашей земной жизни.

      Нужно сказать также, что жизненный подвиг С.А.Рачинского не забыт. В современном Татеве функционирует школа его имени, расположенная в здании, которое он сам спроектировал. Ежегодно, на протяжении вот уже более 10 лет проходят Международные Татевские чтения, собирающие воедино педагогов, священнослужителей, врачей, деятелей культуры. Готовятся материалы к канонизации С.А.Рачинского. Его имя -будем надеяться- пополнит список святых, в земле российской просиявших.

      В завершение нашего повествования необходимо сказать также о том, что в первые десятилетия советской власти наша педагогика еще несла в себе пафос землеустроения, живой связи с родной землей как значимый педагогический воспитательный фактор. В 20-х годах в Москве функционировал Агропединститут во главе с известным педагогом и ученым Иваном Андреевичем Каировым. Во всемирно известной школе Красные Зори под Петергофом с конца 20-х годов очень успешно работал также и агропедтехникум (директор И.В.Ионин). С 1921 по 1931 год в Институте методов школьной работы, возглавлявшемся Виктором Николаевичем Шульгиным, разрабатывались методики изучения и педагогизации среды в условиях в том числе и сельскохозяйственной коммуны. Соратница Шульгина Мария Васильевна Крупенина разрабатывала проблемы связи школы с жизнью, обучения – с общественно полезным трудом. Она выступала за соединение «школы учебы» со «школой труда», напрямую связанной с реалиями окружающей жизни, в том числе природной и сельскохозяйственной. В довоенной России очень известными были многие школы с хозяйством, которые были настоящим спасением для детей беды (сирот, беспризорников). Наиболее талантливо живописал одну из таких школ А.С.Макаренко в произведениях «Педагогическая поэма», «Флаги на башнях» и др.

      Конечно же, современная школа в огромном долгу перед родной землей,  перед родной природой, перед русской деревней: своим политехническим пафосом она попросту обескровила ее. Почему бы каждой городской школе, педагогам которой хоть в какой-то мере близка история и проблемы русской деревни, не начать шефствовать над сельской школой в глубинке, обосновываясь вахтовым методом в заброшенных, но еще таких красивых деревнях и хуторах – для решения своих образовательных и воспитательных целей, возвращая  дыхание жизни в обезлюдившие просторы родных полей, надежду в сердца  жителей деревень, тем самым спасая и свои помертвевшие в цивилизационных дебрях городов сердца и души.

    В заключение – напутственное слово святого праведного Алексия Московского (Мечева): « Все наши встречи не случайны. Господь сводит нас с тем, чтобы мы воздали должное людям, окружающим нас… Он как бы говорит: «Вот твоя земля, твой участок, твоя нива – возделай ее… Окружающие люди – вот где ты должен трудиться.» 

    Конечно, все начинается с ЧЕЛОВЕКА!!

О.А.БЕЛЯНОВА, доцент каф. педагогики 

РГПУ им. А.И.Герцена (Санкт-Петербург)

Л И Т Е Р А Т У Р А:

1. Современный словарь иностранных слов. –М.: Русский язык, 1993.
2. Дамаскин (Христенсен), иеромонах. Не от мира сего: Жизнь и труды отца Серафима (Роуза) Платинского. –М.,2001.
3. Борейко В.Е. Белые пятна истории природоохраны СССР, России, Украины.- Киев, 1996.
4. Шмелев И. Душа Родины. – М., 2003.
5.  Белов. В. Лад: Очерки о народной эстетике. – Л., 1984.
6. Соколов-Микитов И.С. Давние встречи/ На теплой земле.- Л.:Сов. писатель, 1978
7. Волконский С. О декабристах (по семейным воспоминаниям). – СПб, 1998.
8. Ушинский К.Д. Воспоминания об обучении в Новгород-Северской гимназии.Соб.соч. в 6 т.Т.1. – М., 1988.
9. Стеклов М.Е. С.А.Рачинский – народный учитель. –М.,2002.
10. Даль В.И.письмо киздателю А.И.Кошелеву. / Школа православного воспитания. –М.,1999.
11. Св.Стилиан. Молитвы о детях. –М., 2011.